магазина, чтобы найти что-нибудь такое же нелепое из прошлого. Хотя, чтобы я мог найти: портативный телеграф или керосиновую лампу? Кто знает. Однако, вафельницы тоже кто-то покупает.

В любом случае, было непонятно, зачем современной девушке проигрыватель, пока эта девушка не пояснила, что — в подарок. Оказывается, мой крышный брат скромно умолчал о своем дне рождении. При этом на саму вечеринку меня позвал, просто заострять не стал на поводе. А вот друзья точно знали в честь чего будут пить, и решили скинуться их фронтмену на странный подарок. Я смутно помнил коллекцию пыльных пластинок у Сокола дома, но не думал, что это его увлечение. Такие собрания обычно хранят люди постарше, такие, как отец Сокола.

Я включил эту чудо — машину, диск стал раскручиваться, замигала какая-то лампочка.

— Вроде работает, — сказал я.

— Надо пластинку поставить, — сказала Саша и притащила откуда-то большой красный конверт.

Ловким движением девушка достала черный диск и, не прицеливаясь, нанизала его на сердечник. Потом двумя пальцами, грациозно, как берут за ножку бокала, захватила лапку звукоснимателя и хирургически точно опустила иглу на еле видимую звуковую дорожку пластинки. Тихо забегали клавиши, начиная очень знакомую мелодию.

— Это к Элизе! — вспомнил я, — Бетховен.

— Почему так тихо? — спросила Саша, насупившись.

— Сейчас.

Я подкрутил ручку громкости и все скромное пространство комнаты заволокло мелодией. Стало вдруг так хорошо. Тихо щелкнул вскипевший на кухне чайник, но Саша не торопилась на кухню. Она села рядом со мной, прислонившись к стене, вытянув свои красивые загорелые ноги. Я лег на спину, положив свою голову ей на колени, это не выглядело как хамство, это было очень естественно. Словно почувствовав это тоже, она положила мне руку на лоб, потом ее пальцы скользнули к темени, пробивая хрупкими фалангами маленькие бороздки сквозь пушистый ежик. Я вдруг почувствовал себя котом, которого ласкают нежные руки хозяйки. Хотелось мурчать, но я зачем-то заговорил.

— По поводу нашего поцелуя, там, на реке.

Рука, нежно поглаживающая меня по голове, вдруг остановилась.

— Я просто хочу понять, что это было?

— Порыв, — спокойно ответила Саша и продолжила гладить мои волосы.

— Только тогда?

Рука вновь замерла на секунду, но потом продолжила приятные мне движения.

— Не только.

Не только! Это означало… Это означало…

Я потянулся к ее губам. Она ответила на поцелуй. Сев рядом, продолжая этот дивный акт, я стал гладить ее рукой, разжигать, подбадривать, настаивать.

Она отстранилась.

— У меня есть парень, — сказала Саша и опустила глаза.

— Что это за парень такой? — разозлился я. — Мне все про него говорят. Он вообще, существует?

— Пойдем пить чай, — сказал Саша, и поднялась с пола. — Пойдем, я все объясню.

Чай был невкусный, горький. Саша налила готовой заварки, и разбавила кипятком.

— Мы познакомились еще в школе, — начала она, поставив передо мной чашку, — Денис так хорошо ухаживал: цветы, подарки. На восемнадцатилетние ему родители подарили машину. Так круто казалось. — Она сделала паузу, чтобы сделать глоток. — Потом закрутилось. Поехали вместе в Москву, думали, поступим, будем там вместе жить. Он в МГУ я в Гнесинку. Он прошел, я — нет. Но мы все равно стали жить вместе. Правда, не долго. Он все время был на занятиях, потом появились друзья, тусовки. А я, вроде, не при делах. Все время дома, одна. Тяжело без денег в чужом городе. И я вернулась.

— Вы расстались? — уточнил я.

— Да, — Саша кивнула, — сперва решили попробовать отношения на расстоянии, а потом он там кого-то встретил. Два года мы не виделись.

— Так, а как он теперь снова твой парень?

— Это сложно. У него там какие-то дела начались, институт бросил, начал деньги зарабатывать. Потом прогорел. Вернулся, как побитая собака. Я не хотела его принимать, думала не смогу простить. Но его было так жалко. К тому же, нас много связывало вместе, чувства, прошлое. Ну, ты понимаешь.

— Понимаю. И что, ты его сразу простила?

— Не сразу. Мы еще полгода просто общались. Но, у меня на тот момент никого не было, а он был таким хорошим. Да и маме моей он очень нравится. В общем, закрутилось снова. Жили здесь, потом у него снова что-то с бизнесом получаться стало. Стал мотаться, то в Москву, то в Чехию. Я тогда думала, что мы снова расстанемся. Но он как-то приехал и сделал мне предложение. Сказал, что квартиру там купил в строящемся доме. В общем, теперь ждем пока построится, потом свадьбу сыграем. Скоро уже.

— Как-то ты не очень весело об этом рассказываешь. Не хочешь уезжать?

— Не знаю, — Саша пожала плечами. — Здесь жизнь, ребята мои, мы собираемся демку писать. А там я буду просто женой.

— Но ведь какая разница, если ты его любишь.

— Да, — Саша грустно улыбнулась. — Какая разница.

— А я?

— А ты… — Она внимательно посмотрела на меня. — Тебя вообще-то, не должно быть в этой плоскости. Может, я просто бешусь перед свадьбой. Квартиру скоро уже сдадут, и мне страшно. Ты не обижайся только.

— Я не обижаюсь.

— Мне хорошо с тобой, — Саша словно пыталась подобрать правильные слова. — С тобой легко, просто. С тобой не надо ничего из себя изображать, заставлять себя. С тобой интересно.

— А если бы не было Дениса, — спросил я, — ты могла бы быть со мной? В смысле, моей девушкой.

— Наверно, — ответила она, пожав плечами. — Пойдем еще что-нибудь послушаем, а то скоро мама придет, она не любит музыку. Хочешь, бери чай с собой в комнату.

— Я лучше оставлю.

Тащить с собой горький чай совсем не хотелось.

Мы слушали старые записи Ролинг Стоунз и Битлз. На этот раз ее голова была у меня на коленях. Я старался не рассматривать ее очень внимательно, старался не вдыхать ее запах, старался не падать в этот бездонный колодец эмоций и чувств, но у меня совсем не получалось. Казалось, так мог бы сидеть с ней рядом часами. Без движений и лишних слов.

Но как все прекрасное, это время очень быстро закончилось. Негодующим разрушителем ангельских чувств, мама Саша ворвалась в квартиру и первым делом поинтересовалась:

— А чьи это кроссовки в прихожей?

Ответ был, но Сашина мама не дождавшись его сразу заглянула в комнату.

— Это Рома, — представила меня Саша, — мой друг. Он помог мне проигрыватель донести.

— Очень приятно, — сказал Сашина мама так, чтобы было понятно, что, на самом деле, ей приятно не очень. — Ирина Александровна. Мы ведь раньше не встречались?

— Нет, — ответил я.

— Рома недавно у нас в городе, — стала объяснять Саша, — он друг Вити.

— А, — с сомнением разглядывая меня, сказала